Во-первых, А. Пушкину был назначен оклад в размере 5000 рублей, что соответствовало в те времена окладу заместителя директора департамента министерства или губернатора. И это совершенно не соответствовало низкому чину коллежского секретаря А. Пушкина, который он имел при увольнении из Коллегии иностранных дел в 1824 г. И даже титулярного советника, которого он получил при поступлении в Коллегию Иностранных дел во второй раз.
Во-вторых, прошение о назначении на должность подавалось на имя Императора только чиновниками, которые соответствовали должностям первых четырех классов. Назначение оформлялось высочайшими приказами и именными указами Правительствующему Сенату. При этом чиновники первых трех классов (должности членов Государственного Совета, сенаторы, члены Святейшего Синода, министры и главноуправляющие, равно как и их товарищи, члены комитета и совета министров, генерал-губернаторы и т.п.) назначались непосредственно Императором. А Пушкин писал прошение о приеме на службу лично императору.
Назначение А. Пушкина в Коллегию Иностранных дел фактически осуществлялось указом Николая I по представлению министра Иностранных дел Нессельроде. Т.е. такое назначение соответствовало процедуре назначения на должность чиновника IV или V класса. Конечно, на такие должности могли назначать чиновников более низких классов, но они получали оклады соответственно своей должности, а не классу.
Жалование А. Пушкина в Коллегии Иностранных Дел составляло 5000 рублей. Таким образом, процедура назначения А. Пушкина на государственную должность и данный ему оклад соответствовал должности чиновника IV или V класса. Кроме того, следует отметить, что наравне с выплатой жалования чиновникам выплачивали денежную компенсацию, которая называлась «столовые» и «квартирные». Эти сумму не облагались налогами. Сумма «столовых» денег, например, при выплате жалования чиновнику в 5000 рублей составляла 4000 рублей, в «квартирных» 1000 рублей, которые выплачивались дополнительно к окладу.
Таким образом, чиновник, имевший жалование в 5000 рублей, получал примерно 10000 рублей. Эта информация важна при рассмотрении общих выплат А. Пушкину государством. Заметьте важную деталь. А.Х. Бенкендорф в своей резолюции пишет, чтобы сам Нессельроде установил А. Пушкину жалование. Не должность, как обычно полагается, а именно жалование. Это на первый взгляд выглядит довольно абсурдно, так как государственный чиновник на гражданской службе должен был получать жалование согласно его должности.
В письме генерал-адъютанта А.Х. Бенкендорфа графу Нессельроде от 23-го июля 1831 г. за N 3716 о Высочайшем повелении определить в Государственную Коллегию Иностранных Дел «известнейшего нашего поэта, Титулярного Советника Пушкина, с дозволением отыскать в архивах материалов для сочинения истории Петра I». В этом письме уже не идет речь о жаловании А. Пушкина, а только о его должности.
Но самое интересное заключается в том, что А. Пушкин в один и тот же день подписал два присяжных листа:Клятвенного обещания – текста с присягой. На первом он подписался «коллежский секретарь», а на втором - «Титулярный советник».
Под текстом присяги на первом присяжном листе он написал: «По сей форме присягал Коллежский Секретарь Александр Пушкин», а на втором – «по сей форме присягал Титулярный советник Александр Пушкин.»
Подобного случая в истории Коллегии Иностранных Дел никогда раньше не было. Какое этому может быть объяснение? Только одно: А. Пушкин работал одновременно в двух ведомствах, в Коллегии иностранных дел и в III отделении Его Величества Собственной Канцелярии. Вторая присяга, где он подписался как титулярный советник, была нужна для его службы в III отделении.
В письме от 31 июля 1835 г. за N 2591 Бенкендорф к сообщал К. К. Радофиникину (К. К. Радофиникин - управляющий Азиатским Департаментом МИД. 6 декабря 1832 г. был пожалован в звание сенатора, в 1833 г. назначен членом Совета Министерства Иностранных дел), что Государь Император пожаловал камер-юнкеру коллежскому асессору А. Пушкину ссуды в 30.000 рублей ассигнациями, чтобы» в уплату сей суммы удерживамо было производящееся ему жалование». В этом письме А.Х. Бенкендорф указывает уже более высокий чин А. Пушкина – коллежский асессор. В своей расписке о получении этой ссуды А. Пушкин подписался как коллежский асессор, тем самым подтверждая, что он имеет законное право подписываться именно этим чином.
Интересная деталь. Жалование русскому разведчику Я. А. Толстому выплачивали, как и А. С. Пушкину, не из фондов Министерства посвящения, а из специального фонда Министерства финансов, созданного по специальному распоряжению Николая I.
ИЗ ВОЕННО-СУДНОГО ДЕЛА О ДУЭЛИ
Командиру Лейб-гвардии конного полка свиты Его императорского Величества господину генерал-майору и кавалеру барону Мейендорфу оного же полка полковника Галахова
Рапорт.
Вследствие предписания Вашего превосходительства от 2-го числа сего февраля за № 1 произвел я следствие, кто именно прикосновен к делу, дуэли бывшей между поручиком Кавалергардского Ее Величества полка бароном Геккерном и камергером Пушкиным. По объяснениям: поручика Геккерна, писанного мною со слов его и им самим подписанного, и инженер-подполковника Данзаса явствует, что секундантами при дуэли были инженер-подполковник Данзас и чиновник французского посольства виконт Д’Аршиак и что, кроме сих двух лиц, знал о имеющей быть дуэли между поручиком Геккерном и камергером Пушкиным министр Нидерландского двора посланник барон Геккерн. Подлинные объяснения полковника Данзаса и поручика Геккерна при сем Вашему превосходительству представить честь имею.
Февраля 3-го дня 1837.
Полковник Галахов
Вследствие предписания Вашего высокоблагородия честь имею донести, что я точно был свидетелем со стороны камергера Пушкина, при дуэли, произошедшей между им и лейб-гвардии Кавалергардского полка поручиком Геккерном, 27-го января в 5-м часу пополудни за Комендантской дачей. Кроме меня и секретаря Французского посольства виконта д’Аршиака, бывший секундантом у поручика Геккерна, при дуэли никто не находился, и, сколько мне известно, кроме присутствующих, знал об ней один только министр Нидерландского двора барон Геккерн, но так как я узнал о дуэли в тот же самый день и имел переговоры с виконтом д’Аршиаком только касательно условий самой дуэли, то мне и неизвестна мера их прикосновенности по сему предмету.
Февраля 3-го дня 1837.
Подполковник Данзас.
Эти замечательные факты нашел и сопоставил Клепов
Journal information