(no subject)

Лев Николаевич Толстой, конечно, та еще глыба и матерый человечище. Как писал Венедикт Ерофеев, если у Бога 10 заповедей, то у Толстого что ни слово, то заповедь. Всё было у Льва Николаевича, только вот неведомы ему были любовь и сострадание. То есть, на словах ведомо, а вот в жизни сие не проявлялось никак. Все страдания ближних были для него не более, чем поводом внимательно рассмотреть, что чувствует Лев Николаевич по тому или иному поводу.
Умирает маленькая дочка самого преданного и близкого последователя Черткова. Что это вы так убиваетесь? - пишет Толстой.- Нечего тут страдать. Какие-то вы глупые. Я вот, Толстой Лев Николаевич, с сыном поругался, и ничего, не плачу.
«Сейчас получил вашу телеграмму, дорогие друзья, и хочу и не могу не страдать за вас, особенно за вас, милая, дорогая Галя.
( Collapse )